[ЗВУКОВАЯ ЗАСТАВКА] [ЗВУКОВАЯ
ЗАСТАВКА] [ЗВУКОВАЯ
ЗАСТАВКА] Самый главный вопрос,
который должен был у вас возникнуть,
— это вопрос о смысле, о возможностях применения модели Хотеллинга,
для того чтобы размышлять о рынках с горизонтальной дифференциацией продукта.
Неужели горизонтальная дифференциация продукта вся сводится только и
исключительно к разному местоположению покупателей относительно продавцов?
Ну конечно же нет!
После того, как мы показали влияние параметра t,
того, что мы называли в модели Хотеллинга транспортными расходами, после того,
как мы показали влияние этого параметра на цену и рыночную власть,
сообщим хорошую новость.
Хорошая новость состоит в том,
что этот параметр может иметь самое разное экономическое содержание.
До сих пор мы думали о транспортных расходах на единицу товара как таковых.
В самом общем случае, что такое t?
t – это денежная оценка потерь полезности,
которые несет покупатель, расположенный в точке 0,
в том случае, когда он приобретает товар второго продавца.
То есть, вообще говоря, t, возвращаясь к нашему примеру с пивом,
вполне подходит для обозначения тех потерь,
которые несет любитель крепкого пива, когда ему приходится пить безалкогольное.
Вот он несет какие-то потери полезности?
Он несет потери полезности.
Вот t — это денежный эквивалент этих потерь.
И естественно, в исследованиях разных факторов
ценовой дифференциации используются разные...
разные интерпретации для t.
Очень часто t рассматриваются как издержки
перехода от одного продукта к другому продукту,
от товара одного продавца к товару другого продавца.
Ну, представим себе на секунду, что у нас есть только 2
автомобиля в нашем пространстве характеристик.
И покупатель, который до сих пор использовал только автомобиль
первого типа, должен пересаживаться на автомобиль второго типа.
Он несет какие-то дополнительные затраты?
Да, конечно.
Он несет затраты на обучение как минимум,
не на обучение вождению, а на обучение тому,
как использовать возможности вот этого вот второго автомобиля.
Каждый, кто менял марку и пересаживался,
очень часто даже с автомобиля одной и той же модели,
с автомобиля одной и той же марки, но на другую модель, представляет,
что какое-то время уходит на изучение того, как здесь включается какой свет,
как выключается такой свет, как включить «противотуманку», как сделать,
чтобы она не включалась автоматически, как выключить автоматическое...
автоматическую остановку на перекрестке,
когда ты не двигаешься в течение минуты, как включить дворники,
как выключить дворники, и так далее и так далее, то есть, на самом деле, умея,
вполне умея водить, пересаживаясь с одного автомобиля на другой,
потребитель несет какие-то издержки обучения.
Эти издержки обучения могут быть низкими, могут быть высокими,
это зависит и от типа потребителей, и от типа перехода, который мы рассматриваем.
Даже переход, который совершали все мы с одной
версии Windows на другую версию Windows, часто несет издержки обучения,
которые, могу сказать, с возрастом становятся все выше.
Помимо издержек обучения.
Итак, издержки обучения, подчеркнем,
тоже могут рассматриваться как фактор дифференциации продукта.
Помимо издержек обучения что может рассматриваться в
качестве экономического смысла этого параметра t?
Например, издержки поиска необходимого продукта.
Этот меня не вполне устраивает, где-то есть продукт, который...
я читал об этом, я, по крайней мере, читал об этом, что существует продукт,
который лучше удовлетворяет моим предпочтениям, однако,
для того чтобы его найти, мне тоже нужно понести некоторые издержки.
Ну и наконец, еще одна очень популярная и
очень интересная интерпретация этого параметра
t — это издержки поиска информации о ценах.
Издержки поиска информации о ценах.
И давайте поговорим именно о них.
Зададим вопрос: как издержки поиска лучшей
цены сами по себе влияют на цену продавцов?
Для этого будем использовать предпосылки о том,
что у нас есть несколько идентичных продавцов с предельными издержками,
равными C, и максимальная готовность покупателей платить за товар, θ,
достаточно высока, она заведомо выше, чем предельные издержки.
И пусть у нас, помимо предельных издержек производства товара,
которую несут продавцы, есть издержки поиска цены, которую...
которую несут покупатели,
и издержки поиска в расчете на 1 магазин составляют S.
Иначе говоря, если ты находишься в магазине и видишь цену,
купив этот товар, ты не несешь издержки поиска.
Если ты пошел в другой магазин, ты понес издержки поиска в размере S.
Если и там тебя цена не устроила,
ты идешь в третий магазин, издержки поиска для тебя составляют 2S.
Замечательно.
А теперь подумаем, как издержки поиска влияют на равновесную цену.
Представим себе, что продавец установил цену на
уровне предельных издержек производства, плюс издержки поиска и минус ε.
Какое решение примет покупатель?
Покупатель, безусловно, примет решение отказаться от дальнейшего поиска,
поскольку, купив товар именно в этом магазине,
он в действительности сэкономит, он не понесет дополнительные издержки поиска.
В равновесии по Нэшу приобретение именно в том магазине,
в котором покупатель видит цену на уровне C + S
– ε, входит в равновесие по Нэшу.
Обратим внимание, что в этом смысле издержки поиска
лучшей цены составляют еще один путь разрешить парадокс Бертрана.
Установление цен, равных предельным издержкам,
более не является равновесием по Нэшу.
Даже если j-тый продавец установил цену на уровне предельных издержек,
повысив эту цену на величину, меньшую, чем S,
i-тый продавец увеличил выигрыш,
поскольку прибыль его выросла, поскольку покупатели,
попавшие в его магазин, уже не идут искать более низкую цену.
Гораздо более интересный вопрос,
насколько высоко могут подняться цены?
Могут ли они подняться только на величину издержек поиска, которые...
Ну, мы сказали «издержки поиска, равные S»,
сразу же мне могут возразить: «Ну, вообще-то эти издержки поиска настолько
невысоки, что на многих рынках ими можно пренебречь,
поскольку у нас существует Интернет.
А в Интернете применительно ко многим рынкам цены присутствуют,
издержки поиска невелики, то есть не действует ваше стандартное рассуждение
о том, что покупатель должен из первого магазина ногами идти во второй магазин,
потом ногами идти в третий магазин».
Но все-таки продолжим нашу логику.
Насколько высоко цены могут повыситься благодаря издержкам поиска?
И парадоксальным образом возможное повышение
цены зависит от числа продавцов на рынке.
Будем следовать вот какой логике рассуждения.
Пусть у нас все продавцы назначили цену,
равную цене монополиста, то есть такую же цену, как при сговоре.
Увеличит ли Выигрыш одного из продавцов — отклонение от этой цены монополиста.
Незначительное снижение цены по сравнению с ценой монополиста.
Но опять давайте мы предположим,
что это незначительное снижение цены все-таки достаточно велико.
Что у нас i-тый продавец рассматривает опцию понижения
цены по сравнению с ценой монополиста на s+ɛ.
Для чего мы задаем вопрос, выгодно это или не выгодно?
Ну естественно, мы, как обычно, будем проверять,
является ли поддержание цены монополиста всеми продавцами равновесием по Нэшу.
Итак, увеличит ли понижение цены на величину большую,
чем s, выигрыш конкретного продавца?
Ответ будет зависеть от того, сколько у него конкурентов.
При 2-х продавцах — да, действительно, увеличит.
Ну, при каких условиях: если понижение цены на величину
несколько большую, чем s, больше его предельных издержек.
Почему?
Почему в этом случае понижение цены может увеличить его выигрыш?
Кстати, я тоже не совсем права, говоря: да, увеличит.
Может увеличить.
Может увеличить.
В каком случае может увеличить?
В таком случае, если после понижения цены она все-таки
установилась на уровне выше, чем предельные издержки.
А теперь подумаем, почему при 2-х продавцах?
Ну, потому что покупатель сопоставляет
издержки поиска с тем выигрышем,
который он получит, приобретая цену у нашего конкретного,
у нашего конкретного продавца и его конкурента.
Теперь, если он находится в магазине конкурента,
у которого цена выше на величину издержек поиска плюс ɛ,
то для покупателя выгоднее идти в магазин с более низкой ценой.
Замечательно.
Но гораздо менее очевиден ответ на наш вопрос в том случае,
когда на рынке 100 продавцов.
Почему?
Представим себе, что у нас 100 продавцов на рынке назначили цену,
равную цене монополиста.
Покупатель стоит в одном из магазинов,
который назначил цену монополиста и, предположим, он даже знает,
что вообще-то один из продавцов отклонился от этой цены и назначил цену более низкую.
Настолько более низкую, что она окупает издержки поиска.
Да, она окупает издержки поиска в том случае,
если вы понимаете, что вам нужно, от...
как...
в том случае, когда мы описали ранее, от одного продавца просто перейти к другому.
Ибо нет больше никаких продавцов.
Если же продавцов на рынке 100, то ситуация становится гораздо менее простой.
Потому что ты можешь нести издержки поиска и при этом попадать в магазины продавцов,
которые тоже назначили цену, равную цене монополиста.
И покупатель будет принимать решения, сопоставляя ожидаемый
выигрыш от более низкой цены с ожидаемыми издержками поиска.
А ожидаемые издержки поиска, когда он не знает,
какой из магазинов понизил цену, вообще-то достаточно высоки.
Вот таким образом можно показать,
что даже при относительно низких ожидаемых издержках поиска,
понижение цены при большом количестве продавцов становится менее выгодным.
Обратите внимание, что в Industrial Organization, используя метод теории игр,
мы опять получили результат, который вообще-то
противоречит простой логике модели совершенной конкуренции.
Именно в том случае, когда на рынке достаточно много продавцов,
понижение цены может стать для них менее выгодным.
[ЗВУКОВАЯ_ЗАСТАВКА] [ЗВУКОВАЯ_ЗАСТАВКА]
[ЗВУКОВАЯ_ЗАСТАВКА]
[ЗВУКОВАЯ_ЗАСТАВКА]
Svetlana AvdashevaProfessor, Head of
